«Загадка не в том, почему тебя лишили свободы, а почему тебе её вернули»

На 2013 год пришелся юбилей — десять лет со дня выхода «Oldeuboi». «Круглая дата», — подумали американцы и решили к «двум пятачкам» снять собственную интерпретацию. Отмечу, смотрел оба фильма подряд, для меня разница — день, правда корейскую версию (реставрированную) осилил за пару часов, на ремейк же потратил около недели, потому что испытывал реальную физическую боль от просмотра столь изуверской киносодержащей кальки. Она практически сравнима с пыткой из «Заводного апельсина», только в разы мучительнее, ибо сел за такой тихий ужас добровольно, никто палкой не подгонял. Главный и единственный её плюс — каждая новая сцена меняла моё мнение об оригинале в лучшую сторону, а фейспалм от «Oldboy» только крепчал, к финалу вообще задумался: «Может, я „аватар“?»

Раз я так хвалил техническое состояние корейской картины, то начнём разбор именно с него. Чем порадует американская версия? Ничем, в ней плохо абсолютно всё, ибо скатились к банальному умению оператора держать камеру ровно, не впадая в припадок болезни Паркинсона. Тут без шуток, без преувеличений, без утрирования, с такой добротной командой сделать настолько чудовищно — надо было постараться, поэтому достаем гвозди и поочередно начинаем вколачивать их в крышку гроба.

Во-первых, гениальный ленивый монтаж, как в последних «Форсажах». Вспомним лучшую сцену оригинала с длительной дракой в узком коридоре в два подхода, просто невероятно круто поставленную, практически сравнимую с «Рейдом», её главная особенность была не столько в демонстрации физической мощи и выносливости О’Десу, сколько в раскрытии силы его железного духа, натренированного за годы заточения. Момент действительно сильный, потому что результатом было проведение своеобразной черты, ставшей переломным этапом развития характера героя. Переведём же взгляд на адаптацию и увидим диаметрально противоположное: бесспорно, окружающее пространство шире, целый завод, гуляй ни хочу, а масштаб драки сужен до размеров детского манежа, лишняя сотка квадратных метров на пользу, увы, не пошла, правда пик абсурда в другом — в действиях господина Бролина, который со скрипом справился с первой пачкой вертухаев и которого застало врасплох превосходящее количеством подкрепление с холодным оружием наперевес, герой, будучи уже на пределе человеческих возможностей, попал, мягко говоря, в крайне безысходное, патовое положение, следующим кадром с легкой руки режиссёра нам могли пустить титры на фоне могилки, догадайтесь чьей, но нет, происходит чудо и невредимый супермен стоит в дверях, отряхивая пиджачок. Эм... авторы, вы серьезно?! Вместо полноценной демонстрации потенциально самого интересного экшена за весь кинопродукт, вы показали победу через хоб-монтаж?! «Склейка» — гениальное решение, отличнейший способ выйти из безвыходной ситуации, не забывая смачно харкнуть в лицо каждому зрителю, причем повторилось хоб-спасение несколько раз, видимо, для накала идиотизма, дабы прошибить даже лютейшего твердолоба.

Во-вторых, вырвиглазное качество картинки, похожее на отвратительное что-то с чем-то прямиком с лопаты, и цветокоррекция со стойким душком сорокалетней давности, прямиком из слешеров восьмидесятых (каждый сантиметр в желтых полутеплых тонах с эффектом выгорания и потерей резкости у кадра). Подобным баловались от неимения бюджета, когда в кармане максимум была одна сарделька. Вырисовывается забавный факт: таким образом, авторы решили сделать оммаж, поэтому поставили ограничение на разрешение в 144p, да блокировку на скорость потока в 50kbit/s, чтобы от такого мыла мы заскрипели от чистоты. Если говорить серьезно, то подобное исполнение — прыжок в яму низкопробного артхауса, коим полотно не затевалось, зато при съемках покатилось в том направлении. Может дело в трудности исполнения? Нет, вспомним недавнее продолжение «Техасской резни бензопилой», в довесок интерактивное кино «The Quarry» (в настройках есть отдельный пункт «классический слешер»), сюжет опускаем, только сравниваем внешне: оба выглядят потрясающе, значит, реализовать «сепию» можно с легкостью в хорошем качестве как в виртуальном, так и в реальном мире, отчего назревает вопрос: «Что помешало снять „Oldboy“ на приличную полноценную камеру, а не на Nokia 7250i (красота аж в целых 0,3Мп)?»

В-третьих, освещение, точнее его полное отсутствие, — не смелое решение, из-за элементарного «не время, не место», а очередная лень режиссёра. Например, в «Спуске» источниками света в пещерах были только фонарики и ночной режим камеры, зрители, как и девушки, ничего не видели, даже своего носа, только слышали, отчего нагнеталась атмосфера страха и ужаса перед неминуемой смертью от неопределенности, неотвратимость оной накалялась каждым новым шорохом, каждым новым всхлипыванием, понятно было одно — ничего милого и доброго внутри не обитает, поэтому минимальное освещение там было смелым, оправданным решением. Быть может подобная минимальная яркость — оммаж для сохранения духа оригинала? Нет, подавляющая часть корейского фильма происходила в вечернее или ночное время. Зачем тогда мучать зрителя, если можно было прожать коронное «копировать-вставить», сняв своё произведение в сумеречный час?! Приведу идеальную метафору, отражающую суть происходящего. Уверен, каждый сталкивался с таким природным явлением как солнечное затмение, соответственно, многие смогут понять аналогию: достаточно закрыть глаза и вспомнить самый последний миг перед полным погружением во тьму, вот так работала команда осветителей — никак. Сложилось впечатление, будто таким тусклым светом решили спасти наши глазки от переутомления, хотя даже излюбленная и популярная до сих пор «дневная ночь» (кадры снятые через синюю линзу, например, Дени Вильнёв использовал её во второй части «Дюны»), выглядит куда привлекательнее и не так тупорыло, бездарно и лениво.

В-последних, музыкальное сопровождение у фильмов схожее, потому что оба в основе имеют дух боевиков восьмидесятых-девяностых, только в 2003 году наш слух ласкала классика, а в 2013 году наши уши вяли из-за отвратительной какофонии из современных трешёвых недобоевиков снятых за три копейки на коленке (за примерами можно обратиться к творчеству господина Курицына, когда он вставляет собственноручные записи, будто записанные в душе). Если же говорить про отдельные звуковые эффекты, то они самые обычные, ноль выдающегося: рядовые, ничем не выделяющиеся.

Помимо целования следов технического аспекта, какие оды я пел невероятно-харизматичному корейскому касту, в ремейке же актерский состав настолько звездный, что хоть завтра можно снять новую часть «Мстителей», только Железного человека позвать, остальные на месте. Народ собрался действительно серьезный, но выходит мистика, ведь нет ни малейшего намёка на выкладку, сплошная серая масса, у каждого нового человека в кадре (не из случайных зевак) мина кислее, чем у предыдущего, добивает всё тотальное отсутствие микроскопической химии между персонажами: местный Десу ходит с такой каменной рожей, что у людей после тяжелого инсульта мимики больше, чем у него, максимум из того, что я увидел на протяжении всего поглощения кинопродукта — пару раз господин Бролин искривил рожу для вызова приступа «пожалейки». Вспомним работу Таноса в «Людях в черном 3», они с «Oldboy» погодки, там задача как раз таки состояла в том, чтобы ходить два часа с кислой миной, ибо Томми Ли Джонс ходил с ней всю трилогию, про разницу уровня актеров промолчу, всё очевидно, вопрос в другом: «Джош вошёл в образ для одного фильма и не выходил из него даже во время съемок другого?» Меня терзают смутные сомнения, что «да», если так, то какое перед нами профессионалище, вовлеченное в процесс по самое не могу. Кто же на деле виноват? К сожалению, может, к счастью, кирпичнолицый не причём, возвращаемся в очередной раз к режиссёрскому креслу, где сидит Спайк Ли, и вспоминаем прекрасную фразу, идеально подпадающую под нашу ситуацию,: «Bad acting is bad directing». Господин Ли, ваше творчество снималось без вас? Вы были на площадке до обеда, после оставляя свою табуретку во власть уборщика? Почему так плохо? Хуже поработал только сценарист — Марк Протосевич («Я — легенда», «Тор»), у которого вновь центром злоключений героя становится появление женщины в той или иной форме в жизни. Раз о нём заговорили, то перейдём же к страшнейшей части разбора — анализу бессвязной писанины.

Перед поднятием тяжести дам пояснение о главном отличии между двумя картинами: в ремейке Джо был заточен не пятнадцать лет, а двадцать. Подмечу, шаг с одной стороны непонятный, с другой единственный логически обоснованный, ведь события стартуют на пять лет раньше, соответственно, в день исчезновения дочке исполнилось лишь три годика, никакие не восемь, что, разумеется, открыло больше дверей для манипуляций. Возвращаясь к оригиналу, хочется вспомнить суть, заключалась она в том, что Десу был показан никудышным отцом, для которого именно дочка стала единственной мотивацией выбраться, он продолжал двигаться дальше исключительно из-за неё, хотя много лет её не видел, зато в голове жила память, отчего гипноз был гениальным решением, верным средством для осуществления планов злодея. Поворот закрыл все сюжетные дыры, кажущиеся полной ерундой по началу. Таким образом возникла настоящая, продуманная причинно-следственная связь, в которой непонятки и странности приобрели смысл, происходящее на экране оказалось не бредом, а натуральном клубком тайны, распутанным в финале, как «would you kindly?» из «BioShock». К чему я развёл демагогию?! К тому, что встаём перед выбором: сделать проще, чтобы зрителю было проще, либо пойти сложным путём, соответственно, чтобы зрителю было сложнее понять глубину произведения. Первый вариант имеет место быть, если, например, с лихвой компенсируется актёрской игрой: выключаешь мозг и отдыхаешь два часа. Второй же метод подразумевает вовлечённость человека в процесс, при котором мозг наоборот включается, и с интересом выискиваешь каждую тонкость. Какой выбор был сделан господином Ли? Не нужно гадать на кофейной гуще: «Мы тут заняты искусством, правда так лень, так не хочется напрягаться... сложно... слишком сложно, думать надо, режиссёрствовать, проще положить болт и сделать максимально приземленно», уверен, такие мысли были проговорены не раз в голове нашей малютки, ведь он выдал под соусом логичности простейший вариант: узнать родное дитя в двадцатилетнем возрасте, будучи запудренным (интересно чем), практически невозможно без отличительных особенностей при рождении (гетерохромии, родимого пятна, нарушения кожного пигмента), если вживую самолично последний раз видел младенцем. Ладно, первый блин пошёл, больше не откладываем, переходим к испытанию на стойкость, правда обо всех огрехах сюжета говорить не буду, ибо тогда придётся вообще до каждого кадра докопаться, под увеличительное стекло возьмём только самую отборную бредятину. Начнём с малого, закончим же самым тотальным бредом буйнопомешанного.

Помимо вышеописанного, собственных привнесений непонятно «чего?» и непонятно «для чего?» — полно. Они несут нулевую смысловую нагрузку, никоим образом не влияют на сюжет, лишь донельзя упрощают, опускают так глубоко, что уровень «плинтуса» покажется пиком Эвереста. Настолько приземлённо не снимает свои творческие порывы даже господин Курицын. Почему же так произошло? Потому что результат бесконечного упрощения — художественная деградация, с таким же успехом можно с легкой руки приступать к съемкам картин сравнимым с показанными в «Идиократии». Скажу конкретнее: теряется вся соль, герой лишается развития, дуга характера обрезается под корень, персонаж превращается в пустоту, банальный «пшик», под которого подстраивается каждое действие, каждое событие, каждое место. Натурально, неживые предметы обретают собственную волю и делают всё, чтобы приспособиться под болванчика, отчего грань реальности стирается и мы видим лишь актёра, прекрасно осознаём степень его безопасности — она абсолютная, камера выключится и ничего не произойдет, жизнь продолжится.

Отсюда вытекают «вот-так-повороты», пропитанные такой вторичностью, что от них несёт на всю округу, как от заправского алкаша после месячного запоя. Опять-таки, следствие их провала, неработоспособности — лопата зачерпнутого культивированного бреда, взращённого с материнской лаской и заботой. Без преувеличения, если заморочиться, то можно найти по твисту в каждой сцене, только далеко не каждый выстрелит, большая их часть останется висеть на стенке заряженными до сиквела, которого мы никогда не увидим, ведь киносодержащий продукт имеет статус «законченного произведения», история полностью завершена. Скажу больше, переизбыток клиффхэнгеров настолько наскучивает, что умышленно переходишь на фоновый режим, но даже в таком формате фильм выводит из себя напором отборного идиотизма, будто авторы намеренно пытались довести людей до смерти от не заканчивающегося фейспалма.

Особенно в этом деле постарались во время пересъёмок кадр-в-кадр сцен из оригинала, не забыв перевести ползунок «гипертрофии» в красную зону, чтобы зрителю стало больно от неистово-яростного беснования в стиле восточного кино. К сожалению, приём не работает, потому что, как сказал выше, у каждого мина кислее, чем у предыдущего, а для активной мимики нужно двигать каждой мышцей, каждой прожилкой, каждым граммом жирка на лице, чтобы зритель был растроган по самое не балуй, пустил слезку и молвил: «Прямо как в жизни». Получился прекрасный до бесполезности оммаж, ибо западная публика любит диаметрально противоположное, правда у нас тут «ремейк» с лёгким умыслом позаигрывать с корейской публикой, хотя им от увиденного, уверен, стало бы плохо, как стало мне.

Хотя кое о ком совсем забыл, есть в ленте один ценнейший кадр — Шарлто Копли, сыгравший антагониста, правда снова не так, ведь в кадре он смотрится отвратительно: вечно верещит, как женщина с задатками истерички в десятом поколении; бесконечно ходит с таким пафосным видом, будто является пупом вселенной клоунов, где он занимает почетное звание самого главного из них; импульсивно реагирует на любое действие вокруг себя; одним словом — чудовищно переигрывает, а, вроде, взрослый актер с километровым стажем, с богатым опытом, что я имел честь лицезреть в других проектах («Район #9», «Команда-A», «Элизиум — Рай не на Земле»). Опять же вспоминаем фразу: «Bad acting is bad directing». Дополнительно омрачает происходящее невнятность сюжетной линии, изменённой коренным образом настолько, что я не до конца понял режиссёрской задумки: «Кто там кого именно инцестным путём совокуплял?», намёк на всех и сразу, отчего развитие линии приводит в лютейшую грязь. Вспомним 2003 год, когда нам запретные отношения между братом и сестрой были показаны с особым нежным чувством, как нечто чистое, а через десять лет попытались выдать свою больную фантазию за такого же белого лебедя. Спойлер: не сработало, не сегодня, не в таком контексте.

Пиком же сценарной шизофрении становится превращение главного героя в натурального мясника, тотального выродка с гипертрофированным садистским поведением убийцы-психопата, сравнимым по своему хладнокровию с Т-800, причём речь совсем не про того добряка, пошивщика штор по имени Карл, а терминатора из оригинального фильма 1984 года («Терминатор»), того самого с холодной поступью, убивающего направо и налево каждого, кто встаёт на пути. Допустим, может, мне показалось? Может, я излишне строг к Джо? Может, абсолютно нормально бросаться с кулаками на мирных жителей, когда те проявляют социальную сознательность, вступаясь за незнакомую девушку, видя как к ней пристаёт подозрительная личность с непонятными намерениями? Действительно, чего греха таить, может, они на самом деле мерзавцы, заслуживающие подобного обращения?! Нет, господин Ли отчётливо показал обычных рядовых граждан, спокойно отдыхающих в парке на природе, никого не трогающих, максимум — грубый тон, никак не попытка наброситься толпой и избить до потери пульса нашего поборника справедливости, как местное дворовое быдло за «кривой» взгляд по их направлению. Хм, интересно выходит, если рассматривать сцену именно в таком ключе, то она вполне могла бы работать, идеально вписавшись в повествование. Представим ситуацию: господин Бролин танцующей походкой забредает в неблагополучный район, изобилующий деструктивными элементами любых форм (сплошь и рядом отморозки, наркоманы, насильники), и решает погнаться за причастной к его похищению девушкой, а там уже случайно встречает на дороге как раз тех самых агрессивных квартальных гопников, которых хлебом не корми, дай на кого-нибудь бочку покатить. Замечу, не стоит забывать, избиение заблудших душ тоже не стало бы примером образцового поведения, но так мы бы хотя бы понимали, что каждый из них имеет за плечами багаж нелицеприятных поступков, в наши зрительские головы поместили бы образ стада желчных гиен, без пяти минут осуждённых преступников, лезущих на рожон. Соответственно, выход один — применить силу, насилие в данном контексте — вынужденная мера, никак не удовлетворение внутреннего кровожадного зверя. Напоследок, пару слов об этой «очень важной» девушке: во-первых, в ремейке она лишь главный злодейский прихвостень, замена Ким Бён-ока, никакой не специалист-гипнотизёр, тема зомбирования вообще выкинута за борт; во-вторых, финальная драка с ней слита в дрова, никаких хитросплетений, внезапно, здоровый «мужик» легко побеждает за пару ударов хрупкую тётю, даже сражение в конце оригинальной Dead Space больше интриговало, ну кто же знал; в-третьих, если взять её на карандаш, то увы, кроме вышеописанной сцены с «погоней», персонаж нигде больше по существу не был задействован, эдакая живая декорация, умеющая без чьей-либо помощи перемещаться с места на место, которую выкинь за борт лёгким движением руки, да никто не заметит пропажи: ни зритель, ни актёрский состав, ни съёмочная группа. После лирического отступления вернёмся к нашим пирогам (котята, вкуснятина), достаточно ли примера с избиением мирных жителей для доказательства того, что герой — законченный ублюдок-кровопийца? Вполне. С другой стороны, дальше по сюжету дикое буйство красок, ведь против «реальных» бандитов наш орёл снимает с себя все ограничения, уходит в тотальный отрыв: режет, рубит, ломает, отрывает, если сказать проще, то пытает и убивает без тени сомнения любого. Без преувеличения, зашёл в ангар и сходу зверски оформил путёвку на кладбище каждому «преступнику» в радиусе ста метров. Являются ли местные «ангарчане» таковыми, али только подразумеваются, — ясного ответа не даётся, зато с предельной точностью показан единственный выживший в мясорубке — местный мини-босс. Благородный «протагонист» даровал ему заячий тулуп с барского плеча, решив не отпиливать тому голову, хотя собирался. Поступок достойный истинного джентльмена, правда гора из мертвых тел за спиной говорит об обратном. Зададимся вопросами: «После подобного изуверства, режиссёр до сих пор пытается навязать нам драму? Пытается вызвать у зрителя чувство сопереживания?» Он серьезно или шутит?! Невозможно заставить ни единого человека сопереживать столь конченому существу, не поможет даже ультимативный приступ «пожалейки». В очередной раз вспомним О’Десу в аналогичной ситуации, который от души накормил тумаками бандитов, притом никого не отправил на постельную койку, хотя оставил не в совсем добром здравии, особенно пострадали бедолаги в моральном плане от «молотка мщения». Был ли поступок героя плохим или садистским? Нет, герой человеком был и человеком остался. В ремейке же герой сволочью был и сволочью остался, только в разы злее, безжалостнее, кровожаднее, бесчеловечнее, желчнее. В первом случае мотив — защита, во втором же нападение, причём оба персонажа не получают никакого удовольствия от применения физической силы, правда, в отличие от Десу, у Джо в голове бесконечные фрустрации: «За что со мной так поступили? Почему надо мной издевались столько лет? Я никому ничего плохого не сделал...», посмотрите на него — бедная сиротка, схожие речи имели некие бравые ребята во время Нюренбергского процесса. Повторю ещё раз: не играет никакой роли, что мишенью в мясорубке были бандиты, в глазах зрителя они не обесчеловечены, отчего легко могут являться жертвами обстоятельств. К тому же, как известно,: «Убивая убийцу, сам становишься убийцей», линчеватель не вершит справедливый суд, лишь удовлетворяет собственную животную потребность, кормит первобытный инстинкт низменного желания прикоснуться к «высшему», дотронуться до извращенной формы «власти», почувствовать на мгновение то, на что не имеет никакого права из-за уродства души, извращенности ума и грязного происхождения. Бесспорно, виджиланте может быть показан с драматической стороны, может вызывать сопереживание из-за несправедливости мира, но точно не тогда, когда собственными руками творит «ад на Земле» с каменным лицом и полной отрешенностью от всякой человеческой морали. Например, в корейской версии сюжет выстроен так, что извращенное толкование антагонистом истины вызывало сочувствие, мы понимали какие причины привели к печальным последствиям, там за весь фильм погибли трое — друг детства, главный прихвостень и сам злодей, причём нажимал на спусковой крючок не О’Десу, его руки в этом плане чисты, он максимум покалечил с десяток отморозков и выбил передние зубы молотком руководителю притона, где держался пятнадцать лет в заключении, забавно, в конце они разошлись «друзьями». Чувствуете разницу, не так ли? Когда на одной чаще весов человек, который совершил не мало ошибок за свою жизнь и в итоге оказался в заточении за то, что в школьные годы шепнул на ушко при свечах лучшему другу о том, как увидел местную недотрогу с родным братом, когда как на другой переполненный тазик с мерзким типом, который ведёт себя безобразно, сравни конченному подонку, начиная со вступительных титров, заканчивая флешбеками, доказывающими лишний раз то, что Джо — гнида с отрочества, если не c пелёнок, натуральный чёрт, такими бесами не были даже исчадия ада из «Омена». Контраст не просто чувствуется, он сносит башню тотальным абсурдом, ибо два разных героя — один персонаж, первый заслуживает шанса на спасение, второй же заслуживает столетнюю прописку в Азкабане без права на помилование и клейма на лоб в духе «Бесславных ублюдков», чтобы окружающие понимали, кто с ними рядом.

Сделаем небольшой вывод из всего вышесказанного. Фильм — целая кладезь вкуснятины: во-первых, отвратительная калька с попыткой уйти в боевик, но c бесконечными «хоб-монтажами» в экшен-сценах вместо драк; во-вторых, полнейший провал в техническом плане, будто съемочное оборудование выдавалось подопытным обезьянам, а не здравомыслящим людям; в-третьих, фейспалм ото всех персонажей, особенно порадовали «двое из ларца» — протагонист, показанный бессердечным ублюдком, которому по какой-то причине зрители должны сочувствовать, и антагонист, заявленный психически нестабильным, который на деле — истеричная «баба», живое воплощение собирательного образа «Карен», прочие же лица в кадре — безликие болванчики, манекены, мальчики-деревья и девочки-облачки из школьной постановки (о чудо, с парой реплик); в-четвертых, бредовый сценарий, занимающий отдельное место на доске почета психически нездоровых «авторишек» (такое сочинять возможно только под дорожкой «мучного», никак не в адекватном состоянии); наконец, обобщая, провал по всем фронтам и со всех направлений, непригодный ни для чего вразумительного, разве что для намеренного вызова мигрени.

По итогу выходит, что потерял два часа жизни в пустую, затратив на освоение недельную норму сил, настолько отвратительно картину можно было снять только специально, никак иначе, а ведь был ещё, бесспорно, предпоказ для случайных зевак, давших зелёный свет одобрительным мнением. Совет каждому: сядьте за просмотр «Oldeuboi», после включите оригинал на повтор и наслаждайтесь им столько раз, сколько придётся, пока не разберётесь во всех тонкостях и мелочах, незаметных с первого взгляда, даю зуб и сто пятьдесят процентов на то, что увлечётесь на полную катушку, главное — весело проведёте время и ни капли не пожалеете, а от «Oldboy» просто бегите... бегите без оглядки... бегите, глупцы.

Оценка — 2 из 10